Проделки «волшебников Изумрудного города»
В Советском Союзе дефицитом было всё — от продуктов и шмоток до самих денег, которых в скудных зарплатах людям катастрофически не хватало. Унизительная просьба: «Одолжи трояк до аванса» была таким же объединительным паролем общества, как сегодня лукавая фраза: «Возьми кредит и ни в чем себе не отказывай».
Однако была в то время и вполне успешная часть общества, которая ворочала огромными суммами и действительно ни в чем себе не отказывала. Звали их по-разному: «цеховики», «теневики», «барыги», но объединяло одно общее: все свои состояния эти люди делали исключительно незаконными способами. Какими же?
Пасынки хозяйки Медной горы
В конце декабря 1984 года посетители ресторана аэропорта Кольцова г. Свердловска стали свидетелями занятной сцены: к столику одного из посетителей быстро подошли несколько крепких мужчин, совсем не похожих на официантов, и предъявили тому… нет, не счет за заказ, но ордера на арест и обыск. Запоздалое возмущение типа «В чем дело, граждане?» длилось недолго, и вскоре задержанный, который оказался рецидивист некто Анатолий Рагимов, уже уныло отвечал на вопросы оперов. А вопросов было много, так как при обыске у Рагимова было найдено в общей сложности 12 крупных природных изумрудов, которые и тогда, и сегодня являются «собственностью государства», и их незаконный оборот карался Уголовным кодексом вплоть до тоскливой «высшей меры».
Рецидивист Рагимов это знал отлично, запираться не стал и быстро перевел стрелки на некоего столичного ювелира Михаила Каца, которому, дескать, и собирался продать камни за 2500 рублей. Вскоре в зал вошел и сам Кац, который в момент задержания подельника удивительно удачно отлучился «по нужде» в сортир. Его тоже задержали, обыскали, но… тут оперов ждал профессиональный облом: кроме крупной суммы денег при ювелире ничего более обнаружить не удалось.
— «Всё нажитое честным ювелирным трудом ношу с собой…» — спокойно ответил Кац. — «Сберкассам не верю, ведь законом это не запрещено?» Возразить ему было нечего, тем более что, глянув на Рагимова, он сразу заметил, что этого гражданина «вообще видит впервые в жизни, про изумруды ничего не знает и знать не желает, дескать, честному человеку дело шьет, ждите жалоб вплоть до ЦК КПСС и т.д.» Пришлось его отпустить. Правда, для этого счастливого момента ювелир Кац, знакомый со многими статьями УК РФ, сам предложил сотрудникам рассказать «кое-что» о жизни подпольных столичных ювелиров, о чём якобы слышал «сам не помнит от кого».
Информация, которой он поделился, оказалась весьма и весьма ценной. Так началось громкое уголовное дело о хищениях и незаконных операциях со знаменитыми уральскими изумрудами со старинных Малышевских приисков.
Ювелир — профессия творческая. Но опасная…
О профессии ювелира в Советском Союзе, как и о профессии актера, мечтали многие, но становились ими, как и актерами, далеко не все. Во-первых, будущий ювелир должен был обладать художественным вкусом и уметь видеть живое и красивое в казалось бы мертвом куске камня или слитке металла. Во-вторых, профессия эта была наследственной и, как правило, переходила от отца к сыну. Великих российских ювелиров на самом деле было не так уж много, и, как ни странно, часть из них принадлежала к выходцам из зарубежных сословий (ни в коем случае не путать с нынешними дикорастущими в России бесталанными мигрантскими диаспорами! — авт.).
Иеремия Позье, родившийся в 1716 году в Швейцарии, вместе с отцом еще ребенком пешком (!) добрались до России, где надеялись обрести лучшую жизнь. И не ошиблись: мальчика отец устроил подмастерьем в мастерскую модного тогда в Петербурге французского ювелира Бенуа Граверо, где тот начал обучаться искусству огранки драгоценных камней. Его «коньком» стали бриллианты. Слава о таланте молодого мастера дошла аж до самой императрицы Анны Иоанновны, которая повелела открыть в 1740 году в Петербурге его личную мастерскую, а самого Позье возвела в ранг «поставщика двора Ее Императорского Величества». В соавторстве с другим придворным мастером Георгом-Фридрихом Экартом Позье создавал уже для Екатерины всемирный шедевр: Большую императорскую корону! Только чудом можно назвать то, что ее не променяла на самогон «власть рабочих и крестьян»…
Швед Карл Болин, зять немецкого ювелира Ремплера, тоже состоялся как мастер уже в Петербурге. В 1839 году получил звание «придворного ювелира». «Торговый дом К.Э.Болинъ», учрежденный уже его сыновьями, был известен и в России, и в Европе как поставщик высочайшего качества колец, брошей, ожерелий для дам высшего света. Императорского дома — в первую очередь. Мастера работали с платиной и золотом. Из камней предпочитали, конечно, бриллианты и изумруды, ценность которых всегда шла «нога в ногу» с бриллиантами.
Именно фирма Болина изготовила знаменитую «Владимирскую тиару» из 15 бриллиантовых колец для Великой княгини Марии Павловны, которая после шабаша 1917 года оказалась в собственности… английской королевы Елизаветы II. Да разве только она одна: «грабь награбленное»? Только ведь грабили «победители царизма» в отличие от своего же разбойничьего призыва созданное кропотливым честным трудом талантливых мастеров!
Конечно же, великий Карл Фаберже! Гений ювелирного дела родился в Петербурге в 1846 году в семье немецкого ювелира Густава Фаберже. С детства мальчик жил в окружении сказочных поделок из драгметаллов и камней. И не только имел возможность держать их в руках, но и участвовать в их создании, помогая отцу в тончайшей работе. С годами мастер создал собственный ювелирный стиль «модерн», находя всё новые и новые формы как в работе с драгметаллами, так и в искусстве камнерезного мастерства. Обожал работать с бриллиантами и, конечно, — уральскими изумрудами, отличавшимися небывалой насыщенностью глубоких зеленых оттенков. Именно Карл Фаберже придумал знаменитые во всем мире «пасхальные яйца», которые ему традиционно заказывали российские императоры в качестве подарков своим супругам.
После «залпа Авроры» фирма Фаберже была закрыта, коллекции мастера большей частью разграблены «новыми русскими» — матросами и солдатами. Частично по разрешению самого Ленина перешли в руки международного мега-жулика Арманда Хаммера, разлетелись по зарубежным коллекциям, например, любимого Ильичем Бисмарка, осели в собраниях Ротшильдов, королей Сиама и т.д.
То, что чудом осталось в России (самая малая часть!), можно увидеть сегодня в Эрмитаже, Оружейной палате, Алмазном фонде, хоть за это советской власти — условное «спасибо»… Сам Фаберже, не выдержав позора, после революции уехал из России и скончался в нищете в Швейцарии.
Этот неполный трагичный список мастеров российского ювелирного дела мы привели не случайно, но лишь для сравнения с тем порочным наследством, которое во многом пришло им на смену уже во времена Советской власти.
Взвейтесь кострами, синие ночи!
На ювелиров дети рабочих и крестьян шли учиться в специальные номерные училища, затем стажировались на Московской ювелирной фабрике, которая по иронии судьбы находилась аккурат неподалёку от здания зловещего КГБ на Лубянке. Возможно, наследники традиций первых ленинско-сталинских чекистов интуитивно осознавали, что за прибыльным ювелирным делом, как и за самими ювелирами, нужен «глаз да глаз», да разве сразу за всем углядишь?
Потому лишь наиболее одаренные мастера сразу брались на заметку, им дозволялось набираться опыта непосредственно в закромах Гохрана и Алмазного фонда, где они могли брать в руки и изучать шедевры уже названных выше гениев ювелирного дела. Многие из них впоследствии тоже стали известными мастерами, им поручалось изготовление особых подарочных изделий для визитов первых лиц СССР за рубеж, подарков высоким гостям Советского Союза, участий нашей страны в значимых международных выставках и т.д. Их официальный труд оплачивался властями щедро.
Но была среди умельцев и особая каста, которая свой талант тратила на изготовление криминальных ювелирных поделок для тех самых цеховиков и барыг, которые обладали огромными теневыми деньгами и которые в СССР, увы, официально потратить не могли. Впрочем, среди богатеев той эпохи были люди и с вполне легальными большими доходами: известные артисты, ученые, именитые писатели…
Например, обладательницами редкой коллекции изделий с бриллиантами и изумрудами были певицы Людмила Зыкина и Лидия Русланова, актриса Зоя Федорова, дочь Брежнева Галина, вдова писателя Алексея Толстого Людмила Ильинична, укротительница Ирина Бугримова. Но, вот парадокс судьбы: никому из перечисленных женщин эти ценности не только не принесли счастья, но, напротив, лишь навлекли на них страдания и беды.
Лидию Русланову по ложному доносу арестовали вслед за её мужем генералом Крюковым. Редчайшие бриллианты и изумруды были изъяты во время обысков. Естественно, исчезли в чьих-то неведомых отсеках.
Любимую миллионами актрису Зою Федорову зверски застрелили в её собственной квартире. Все редчайшие изделия с драгоценными камнями были похищены. Не найдены до сих пор.
Дочь генсека Брежнева Галина, собравшая подарками, подношениями и банальной спекуляцией редкую коллекцию дорогих украшений, после смерти отца тоже лишилась всех драгоценностей. Быстро спилась. Жизнь закончила в сумасшедшем доме.
Её подруга и соседка — жена главы МВД Николая Щёлокова Светлана, тоже обладавшая редкими музейными драгоценностями, после отставки мужа застрелилась. Все «нажитое непосильным трудом» у этой семьи было новой властью конфисковано.
Ирину Бугримову и вдову Толстого вчистую ограбили в их квартирах неизвестные. Вынесли коллекции на миллионы. Ничего из украденного не найдено до сих пор.
Богатое наследство Людмилы Зыкиной ценой более 7 миллионов долларов тоже постигла невеселая судьба: после смерти певицы оно таинственным образом… исчезло. Впрочем, вскоре часть этих редчайших изделий была найдена у её помощницы Татьяны Свинковой. Другую часть на 2 миллиона долларов Свинкова выдала добровольно. Все обнаруженное передали на хранение племяннику певицы Сергею Зыкину. Тот тоже пытался в обход закона продать редкие украшения на аукционе. Не вышло. Тяжба вяло тянется до сих пор. Самые ценные экземпляры, в том числе — изумрудные серьги весом в 40 карат примерной ценой в 5 миллионов долларов, пропали безвозвратно. Таков неутешительный финиш советского «ювелирного марафона».
Гоп-стоп! Мы подошли из-за угла…
Ситуация же в аэропорту Кольцово, где у рецидивиста Рагимова милиционеры изъяли коллекцию редких природных минералов, имела свое неожиданное продолжение. Опера по наводкам ювелира Михаила Каца тем временем вышли на целую подпольную сеть нелегальных московских и питерских ювелиров, которые скупали у чёрных копателей незаконно добытые ими в отвалах знаменитого на весь Урал Малышевского рудника редкие изумруды. Из похищенного умельцы по частным заказам изготавливали дорогие украшения для избранных клиентов с огромными деньгами. Доходы измерялись миллионами.
Одним из знаковых деятелей той цепочки оказался некто Анатолий Плисс, в миру — заурядный фармацевт свердловской аптеки № 88. Член КПСС, регулярно с аптекарской зарплаты плативший партвзносы в свердловскую ячейку КПСС. Активно выступал на собраниях, клеймил позором коллег, случайно просыпавших при развесовках на пол аспириновый порошок: «Дескать, это же народное добро!» Закончив клеймить неумех, шёл в подсобку той же аптеки, где оборудовал… подпольную ювелирную мастерскую по огранке левых изумрудов и выплавке золота. Там же умелец-одиночка делал и готовые украшения, которые затем эксперты признали весьма высокого качества! Цены на отдельные украшения, которые скупали цеховики с Кавказа и центровые барыги из Средней Азии, порой превышали стоимость кооперативной квартиры в Москве. Желающих приобрести подпольный дефицит, однако, было много. В конечном итоге все — от идейного фармацевта до его упакованных клиентов вскоре стали фигурантами громкого уголовного дела с оглашением каждому многолетних сроков. Общий ценник подпольного советского бизнеса по тем деньгам был огромен: более одного миллиона рублей!
Самой большой загадкой для следствия стало миролюбие суда: по ст. 9.3 — «прим». УК РФ в те годы уже за хищение более 10 тысяч рублей фигурантов ставили к стенке. А тут — более миллиона доказанных денег и… лишь благостное порицание в виде тюремной баланды? Долго ещё на Урале во всех кулуарах знатоки местных нравов перешептывались о том, что не все, ох далеко не все «малышевские» изумруды были внесены в описи при аресте участников. Очень похоже на правду…
P.S.
Сегодня на деньги, а завтра — в должок?
В народных русских поговорках — чистая правда и глубокий смысл. Только никто их сегодня не слушает, не читает, не чтит. Информационные потоки наперебой сообщают без того замученным бесконечными налогами, штрафами, тарифами простым россиянам об арестах за взятки, хищения и растраты мэров, министров, губернаторов, генералов, блогеров, коучей и прочих «знаковых» фигурантах мира сего. Они как будто соревнуются в нескончаемой гонке «кто украдет быстрее, больше, удачливее?» У кого золотой унитаз в сортире будет шире и глубже, нежели у соседа? На чьей жене украшений повиснет больше, чем рекордных килограммов на штанге иного чемпионата мира по тяжелой атлетике?
А в итоге все упирается в простую народную мудрость: «Жадность — всякому горю начало!» И ведь не поспоришь…
Поделиться
Поделиться
