Зачем «хвост задумал вилять собакой»
Западная Европа, словно растревоженное осиное гнездо, продолжает давать злобные оценки очередному плану Трампа по Украине из 28 пунктов. Даже свой план выкатили, по которому мы должны немедленно сдаться войскам Макрона и Мерца и поцеловать их в зад в качестве благодарности. О том, почему план Трампа мог появиться именно сейчас, немного позже. А пока о ситуации на фронтах.
За последние десять дней в зоне СВО происходят абсолютно ключевые события, которые стремительно меняют расстановку сил и линию фронта. Наши войска развивают наступление на важнейших направлениях, формируя классические котлы для ВСУ и не позволяя бандеровским формированиям исправить их положение. По карте войны упрямо движется огненный асфальтовый каток. Он уже прокатился и готов обнулить сопротивление ВСУ в Красноармейске, Димитрове, Гуляйполе, Орехове, Степногорске, Купянске, Волчанске и Северске, а также в сёлах и дорожных узлах вокруг них. На очереди Славянск и Краматорск. Что говорит о системном характере наших атак.
Таков огромный масштаб военных действий, когда повылазивших из дремучих щелей на Западной Украине бандеровцев мы начали активно гнать обратно в их чёрные исторические лежбища. И тут на тебе! Трамп вдруг выкатывает свой якобы мирный план. В котором требует от нас остановить процесс очищения нашей исторической территории, которую мы возделывали веками. С чего это он как с катушек слетел и начал трещать о мире? Как будто не он лично сделал всё в свой первый президентский срок, чтобы заполыхала война между русскими и украинцами?
В 2017–2019 годах при администрации Трампа США одобрили для Украины ключевые оружейные поставки, включая противотанковые комплексы Javelin и связанное с ними вооружение. Это стало изменением политики по сравнению с администрацией Обамы. Именно те сделки и инициативы Трампа заложили основу регулярной поставки современного западного оружия Украине в последующие годы. Сегодня они продолжаются. Несколько дней назад, 18 ноября, именно американские баллистические ракеты ATACMS были запущены из Харьковской области на Воронеж, но были уничтожены нашими средствами ПВО. Согласитесь, Трамп во всей этой трагедии выглядит кем угодно, но только не миротворцем. Возможно, есть и другая причина появления его плана из 28 пунктов.
28 пунктов Трампа – редкий документ, который всего лишь с появления слухов о его существовании вызвал взрыв эмоций: некую надежду у украинских солдат и рвоту с матом у группы Зеленского, поведение которой программируют британские спецслужбы и евроидиоты. Рассматривать его на фоне фронтовых сводок – значит увидеть не классическую дипломатию на бумаге, а попытку натянуть карту боевых действий на карту предъявленных Трампом условий.
Напомню, что в эти дни Покровск, Купянск, Северск, Лиман и Гуляйполе звучат в новостях как маркеры линий фронта. Именно там решается исход не только военных операций, но и самой политической субъективности Украины. И в тот момент, когда линия соприкосновения в реальности меняется с обречённой для Запада неотвратимостью, Трамп предлагает зафиксировать баланс в правовых категориях. Разделить территорию не Украины, а зоны СВО административной линией, пусть и под благовидным предлогом компромисса. В нынешней динамике фронта план Трампа – не альтернатива войне, а её возможная «инструкция по окончанию» с мутными пока целями.
И здесь кончается высокая мораль. Начинается разбор скелетов в шкафах Трампа, которые могут толкать его в украинскую войну, словно в кипящую адскую смолу. Главный чёрт, который подгоняет Трампа из преисподней, – некто Джеффри Эпштейн. Поставщик несовершеннолетних проституток для всех мировых шишек. В США обвинение в пользовании услугами Эпштейна – это серьёзно для политика. И американский Конгресс уже вовсю проводит слушания по этому вопросу, что может привести Трампа не просто к отставке, а вообще – на нары. Но когда в один и тот же новостной цикл попадают «план мира от Трампа» и «открываем файлы Эпштейна» – это уже не политика, а продвинутый жанр иллюзий. Вопрос не в том, выгоден ли план, – а кому он выгоден и для чего?
Что реально лежит в этих 28 пунктах. Если сбросить рекламный блеск, остаётся четыре блока: территория, безопасность, деньги и политика. Всё остальное – упаковка под телекамеры.
По территории Трамп предлагает формулу «частично признаём, частично замораживаем». Крым, Донецк, Луганск оформляются как свершившийся факт. Херсон и Запорожье – по линии соприкосновения. Одесса, Николаев, Харьков выносятся за скобки, как будто их судьба – отдельная история. На экране это можно продать как «смелый компромисс», но по сути – нам предлагают поставить подпись под усечённым результатом войны и потом всю жизнь доказывать, что мы имеем право на то, что уже и так контролируем.
Во втором блоке – безопасность – логика ещё тоньше. Украине навсегда зашивают в Конституцию внеблоковый статус, НАТО торжественно клянётся не ставить базы на её территории, но параллельно наращивает инфраструктуру вокруг – в Польше, Румынии, Прибалтике. ВСУ режут по численности, ограничивают дальнобойное тяжёлое вооружение, заводят демилитаризованные зоны. На бумаге – разоружение очага напряжения, в реальности – канализация конфликта в коридор, где каждый шаг России станет поводом для нового «разбора полётов» в Вашингтоне и Брюсселе.
Третий слой – деньги. Замороженные российские активы частично пускают на «восстановление Украины» и совместные проекты под американским контролем. В обмен обещают поэтапное снятие санкций и перспективу возвращения в G8. Что это такое на языке глобальных финансов? Легализация конфискации. Москва своим согласием превращает разовый грабёж в прецедент: сегодня так поступают с российскими деньгами, завтра – с любыми чужими, кого объявят «агрессором» или «нарушителем порядка».
И наконец, политика. Документ закрывает разговор о трибуналах, исках, «международной ответственности». Зеленскому и всем бандеровцам выдают коллективную амнистию, после чего на Украине под международным присмотром проводят выборы в новых границах. «Красиво»: народ якобы сам перезагружает власть. Но главным бенефициаром становится не Киев и не Москва, а тот, кто контролирует параметры игры – сроки, наблюдателей, доступ к деньгам, критерии «успешного выполнения плана».
Вот так выглядит «мир от Трампа», если убрать из кадра фанфары. Не откровение, не прорыв, а аккуратно свёрстанный регламент, который фиксирует нынешнюю линию фронта, оставляя за Вашингтоном права судьи, кассира и распорядителя санкций. На бумаге – «баланс». В реальности – мы получаем аж часть (!!!) того, что уже вернули, а Вашингтон – рычаг управления всей конструкцией.
Вопрос. Где в этом трамповском «мире» крючок для России, то есть для нас? На первый взгляд в этих 28 пунктах нам как бы подмигивают: вот вам де-факто признанный Крым, вот Донецк и Луганск, вот фиксация фронта по Херсонской и Запорожской областям, вот перспектива смягчения санкций и даже возвращения в G8. Картина такая: «подписывайтесь, вы выходите из войны с трофеем, обратно в мировую элиту». Но если смотреть не на витрину, а на проводку за стеной, выясняется, что весь план построен как система страховочных крючков для Вашингтона.
Первый крючок – санкционный. Нам предлагают не столько отмену санкций, сколько новый регламент их применения. Вся конструкция завязана на формулу: Россия выполняет пункты – санкции поэтапно смягчают. Но в любой момент Запад вправе объявить, что «Москва нарушила договорённости», и снова намылить экономическую петлю. То есть, вместо того чтобы вырваться из санкционной клетки, Россия добровольно заходит в клетку с датчиками движения: любой шаг, который в Вашингтоне посчитают лишним, автоматически станет поводом вернуть давление в полном объёме.
Второй крючок – финансовый. История с замороженными активами подаётся как жест доброй воли: часть денег пойдёт на восстановление Украины, часть – на совместные проекты. На деле – ВНИМАНИЕ! – это легализация конфискации. Подписывая такую схему, мы признаём право Запада арестовывать и перераспределять чужие деньги по политическому решению. Сегодня это наши резервы, завтра – любого «неправильного» режима, который встанет поперёк американской повестки. Прецедент будет создан нашими же руками.
Третий крючок – стратегический. Фиксация линии фронта плюс демилитаризованные зоны и жёсткий контроль над вооружениями превращают российскую политику в коридор предсказуемости. Сегодня, до подписания плана, Запад нервничает: не знает, что мы сделаем завтра. После подписания он получает право трактовать любой наш манёвр как «нарушение условий мирного соглашения». Так что добровольный отказ от стратегической неопределённости в обмен на бумажные гарантии – слишком роскошный подарок для тех, кто уже три десятилетия строит свою безопасность на демонстрации в наш адрес ничем не обеспеченного неприличного жеста.
И наконец, четвёртый крючок – роль арбитра. В этой конструкции США и их союзники не выступают стороной конфликта, они прописывают себя судьями. Они считают, кто выполнил пункты, кто нарушил! Они решают, когда «давать санкционную передышку», а когда снова закручивать вентиль. Россия в таком раскладе перестаёт быть субъектом сделки и превращается в объект управления: велели – ослабили, велели – дожали.
Вот почему этот план нельзя читать как «подвиг Трампа во имя мира». Для нас он написан не как билет в безопасное будущее, а как аккуратно сшитый поводок, который предлагают надеть добровольно – под аплодисменты мировых телеканалов типа ВВС, CNN или DW. Вот радость-то нам будет!
Но не будем торопить события и, как говорили в Советском Союзе, сорвём маску с Трампа-миротворца, за которым всё страшнее сгущается тень сводника западных элит с малолетними проститутками – Джеффри Эпштейна.
Давайте честно посмотрим, почему именно сейчас в мир мог быть вброшен «великий мирный план Трампа». Время выбрано не с потолка. Возможно, президент США всполошился не на шутку, когда законодатели в Вашингтоне начали ворошить архивы Эпштейна. Назревает огромный скандал с именами политиков, датами и перелётами на частные острова. Есть там имя и даже фотки Трампа, как говорят в Вашингтоне. То есть для него самое время перевести стрелки. Так в мировой повестке внезапно появляется Трамп в белом фраке и с голубем мира в рукаве: «Мол, я тот человек, который остановит большую европейскую войну».
Логика понятна даже без конспирологии. Внутри США Трампа давят суды, процессы, расследования против него. Любая новая порция документов по Эпштейну – это риск того, что его имя будет мелькать рядом с персонажами, о которых в приличных домах стараются не говорить. Вот Трамп в пожарном порядке с указанием срочной даты – 27 ноября – и мог предложить городу и миру совершенно иную свою роль: не фигуранта старых сейшенов с бассейнами с шампанским под луной, а архитектора мира, который якобы одним росчерком пера гасит конфликт России и Запада на украинской территории.
Так работает американская политика уже много лет. Президент Клинтон отводил телекамеры от своей внебрачной сексуальной партнёрши Моники Левински ракетами по Югославии. Буш-младший после провалов спецслужб веселился бомбами от Ирака до Афганистана. Президент Франции Саркози бомбил Триполи и убил ливийского лидера Каддафи после появления слухов, что ливиец передал Саркози 50 лимонов на выборы. Сегодня и Трамп вполне предсказуемо мог предъявить свой вариант: вместо разоблачения в причастности к элитной развратной тусовке с Эпштейном он дарит миру другую картинку – «спасителя Европы, который привёл Москву и Киев к миру».
В этой постановке России может быть отведена роль декорации. Наши войска, наши потери, наш конфликт с коллективным Западом становятся фоном для американского внутреннего сюжета. Его предполагаемая задумка – вытащить Трампа из-под удара, продать его избирателю как человека, который не «завис» в чужих списках пассажиров на частных бортах, а вошёл в учебники как миротворец.
Складывается впечатление, что нас приглашают на чужой спектакль. Где мы должны купить билеты за наши территории, наши резервы, нашу свободу манёвра. Здесь главный герой – Трамп, который должен выйти на авансцену не с досье Эпштейна в уголовном деле, а с бумагой «Мир на Украине. Подписано в Вашингтоне».
Вот почему опасно воспринимать этот план как честный поиск выхода из войны. По форме – мирная инициатива. По сути – вполне возможная большая пиар-операция для внутреннего американского потребления, где Россия нужна лишь для подтверждения величия чужого актёра.
Почему это может выглядеть очередной попыткой нас обмануть? Если смотреть на план через нашу историческую память, картина знакомая до боли. Каждый раз, когда нам предлагали «великий компромисс с цивилизованным миром», цена оказывалась выше, чем обещали, а обязательства Запада растворялись в тумане.
Сначала был Брестский мир. Это март 1918 года. Страны Запада затеяли с нами переговоры о мире «без аннексий и контрибуций». Мы согласились. В результате был навязан мир, по которому Россия теряла около 34% населения, 54% промышленных земель и 89% угольных месторождений. Нас вынудили отказаться от огромных территорий: утрачивались Украина, Польша, Финляндия, Прибалтика (Литва, Латвия, Эстония) и часть Белоруссии. В Закавказье уступались Карс, Ардаган и Батум. Эти территории должны были перейти под протекторат Германии и Австро-Венгрии, которые намеревались определить их дальнейшую судьбу в своих интересах. Ещё раз – почти сто лет назад эта же публика заставила нас без единого выстрела признать независимость Украины. И словно получив послание из будущего от Трампа, на Россию налагалась контрибуция в размере 6 миллиардов марок. Ну прям как нынешнее предложение Трампа забрать наши замороженные им же деньги и с нашего же одобрения. 107 лет назад это не помогло. В результате – новая война и ещё более жёсткий передел карты.
В 90-е годы прошлого века, 30 лет назад, – Будапештский меморандум: Киеву обещали гарантии, Москве – «надёжную систему международного права». Спустя годы западные политики уже с улыбкой объясняли, что это были «политические декларации», а не серьёзные обязательства. Затем Минск: Германия и Франция публично выступали гарантами, а позже спокойно признали, что им была нужна пауза, чтобы накачать Украину оружием.
План Трампа ложится в этот ряд как продолжение: России предлагают зафиксировать только часть уже возвращённых территорий, а в обмен подписать набор механизмов контроля над собой. Санкции превращаются в рубильник, которым можно управлять из Вашингтона. Конфискация активов превращается в прецедент, узаконенный нашей собственноручной подписью. А любой шаг за пределы коридора, очерченного в документе, легко объявить «нарушением соглашений» – и вернуть давление в квадрате.
Главный обман – в роли, которую нам отводят. Нам говорят: «станьте стороной мира, и вам всё зачтётся». На деле Россию втягивают в конструкцию, где Запад снова оформляет за собой функции учителя розгами. Нам достаётся привычное место ученика «на условном сроке». Поэтому план лучше бы не принимать как честную попытку выйти из войны. Это не договор равных, а очередная версия старой игры: «подпишите сейчас, а условия мы перепишем потом, когда вам уже некуда будет деваться».
Если собрать всё сказанное в один кадр, получается очень понятный выбор. Нам предлагают не мир, а красивую декорацию мира. Для американского зрителя это история про Трампа, который «остановил войну» и ушёл от тени Эпштейна. Для Европы – шанс списать собственную тупую тупость и сохранить иллюзию «нормальной» дипломатии. Для бандеровцев – надежда на новый манёвр против нас под внешним управлением. Для России в этом сценарии нет ни гарантий, ни права на ошибку, только новые формы зависимости. Может оказаться, что, подписав такой план, мы возьмём на себя политическую ответственность за договор, написанный под чужие интересы. Да, в короткой перспективе это можно будет продать как «достижение мира», показать признанный Крым, Донбасс, кадры с улыбками и рукопожатиями. Но в длинной перспективе окажемся привязанными к механизму, где каждое решение в Москве будет проверяться на соответствие «пунктам Трампа», трактуемым в Вашингтоне.
Особенно опасна иллюзия, что с Трампом «можно договориться по-мужски». Но ни личные симпатии, ни взаимные комплименты не отменяют главного: он играет в американской системе, где интересы элит, корпораций и спецслужб всегда выше любых личных договорённостей. Сегодня ему выгодно изображать друга России, завтра будет выгодно предъявить Москве новый счёт. И этот же план может стать инструментом давления: «вы сами подписали, мы лишь требуем исполнения».
Вывод напрашивается такой. Нужно тысячу раз подумать, прежде чем входить в такие конструкции в роли доверчивого партнёра по переговорам, рассчитывающего на честное слово Запада. Любой разговор о мире должен исходить из наших долгих интересов, а не из чужих электоральных кампаний и попыток спрятать чужое грязное бельё под ковёр мировой политики. Трамп уйдёт, придут другие. Эпштейн останется в уголовной хронике, его остров – в журналистских расследованиях. А нам жить с последствиями тех бумаг, под которыми нас упрашивают поставить подпись. Поэтому к любым «28 пунктам» надо относиться не как к спасительному кругу, а как к банковскому договору или контракту, в котором много пунктов написано мелким, нечитаемым шрифтом.
Что касается тяжёлой ситуации, в которой оказался президент США Трамп, так сказать – за грехи молодости, то она прекрасно описана в мировой литературе. В 1997 году в Голливуде вышел блокбастер Wag the Dog, или «Хвост виляет собакой». Русское прокатное название – «Плутовство». Сценарий фильма основан на романе Ларри Бейнхарта «Американский герой» с Робертом Де Ниро и Дастином Хоффманом в главных ролях. Сюжет такой. Чтобы отвлечь внимание общественности США от сексуального скандала с президентом США, он сам и его команда инсценируют несуществующую войну с Албанией, используя возможности массмедиа и шоу-бизнеса для создания иллюзии внешней угрозы. Фильм оказался пророческим, и через год после его выхода на экраны случился сексуальный скандал президента Клинтона с некоей практиканткой Моникой Левински. Чтобы отвлечь народ США от скандала, который грозил ему импичментом, Клинтон отдал приказ бомбить Югославию.
Трампу придумывать страну не надо. Она есть, и ему проще, чем Клинтону. Осталось дождаться финала. Для дубля, если не прокатит с Москвой, есть Венесуэла. Трамп уже объявил её воздушное пространство закрытым для полётов любых самолётов. Так что тень Эпштейна приблизилась не только к нашим границам, но и к венесуэльским. И если мы вдруг увидим удары США по Венесуэле, значит, с нами у Трампа не прокатило.
Поделиться
Поделиться
