«Артек» спешит на помощь
Фото РИА Новости
В начале июня президент Владимир Путин поздравил детский центр «Артек» в Крыму со 100-летием. С 1925 г. здесь набирались сил и ума более 2 млн детей из 150 стран, и сегодня «Артек» выглядит привлекательной моделью, которую хотят распространить на тысячи российских летних лагерей. Но тогда, как и в случае с классическими реформами экономики, придётся учитывать «эффект колеи». Ведь нельзя просто внедрить новую модель, а давно сложившиеся практики способны изменить её суть до неузнаваемости.
Колыбель лидеров
По легенде, знаменитый лагерь начался в 1925 г. с 70 пионеров, обосновавшихся в четырёх армейских палатках под Гурзуфом при поддержке Красного Креста. К моменту распада СССР «Артек» состоял из пяти лагерей и 10 дружин, занимающих 8 км пляжей и 208 гектаров земли у подножия горы Аю-Даг. Ещё в 1960-е эту махину, состоявшую из 150 зданий, трёх бассейнов, школы и 7-тысячного стадиона, перевели на круглогодичный режим работы. Хотя Никите Хрущёву не нравились здешняя буржуазная атмосфера и вишня в шоколаде на десерт: «Я против всяких «Артеков». Однако в партии победило мнение, что дети скорее вырастут лояльными властям, если хоть где-то для них экстраординарное станет нормой. И в перестроечные годы здравница принимала до 27 тыс. детей за год. Здесь набирались сил юная американка Саманта Смит, а будущий режиссёр Павел Чухрай ставил капустники. Здесь провела свою первую акцию протеста против некачественного питания Ирина Хакамада, а Владимир Винокур победил в конкурсе юных вокалистов.
После распада СССР в отошедшем к Украине «Артеке» внешне мало что изменилось. Ребята в форме с галстуками, как и раньше, маршировали за вожатыми, а путь им указывал 42-метровый Ильич, которого все здесь называли Кинг-Конгом. В «Артеке» сохранилась даже улица Красных галстуков, хотя у постсоветских пионеров галстуки стали белые, синие или бирюзовые, а форма напоминала скаутскую.
Большинству украинских воспитанников путёвки доставались бесплатно: правительство выкупало их у лагеря и распределяло, как считало нужным. А для россиян в начале 2000-х отправить ребёнка в «Артек» стоило до 4 тыс. долларов за смену, что на уровне престижных летних пансионов в Англии или Швейцарии. Однако советский легендарный пионерлагерь даже миллиардерам казался более предпочтительным местом. Причём дети бывших артековцев здесь встречались нечасто, зато у многих ребят предки в детстве стремились сюда, но не прошли по конкурсу. Спрос не ослабевал, даже когда «Артек» сотрясал один скандал за другим.
Во-первых, загребущие лапки со всех сторон потянулись к землям лагеря, цена которых доходила до 35 тыс. долларов за сотку. В лагере работало 1300 сотрудников, из которых несколько сотен жили здесь с детства. В девяностые годы им давали комнаты и небольшие участки, которые со временем разрастались и застраивались. И к концу 1990-х сотрудники потребовали приватизации 60 гектаров территории «Артека».
Бизнес подошёл иначе – он хотел всё. Периодически то одна, то другая строительная компания требовала в суде признать «Артек» банкротом, после чего земли лагеря продавались бы с аукциона. Администрация Гурзуфа тоже с завистью смотрела на артековские пляжи: свои собственные она распродавала столь активно, что к 2004 г. общедоступными остались всего 50 метров в центре города. В СМИ сообщалось, что и внутри «Артека» несколько дружин хотят выделиться в юридически самостоятельные санатории через приватизацию.
Чтобы поставить своё руководство во главе «Артека», велась нешуточная борьба. Редкий директор мог продержаться в своём кресле более года. Одного из них ялтинская милиция обвинила в нецелевом использовании бюджетных средств на 300 млн гривен, а другого – и вовсе в домогательствах к воспитанникам. Педофильский скандал грянул по весне: как раз в пик продажи путёвок. Однако из 4 тыс. россиян, купивших для своего чада смену в «Артеке», отказались приехать лишь человек тридцать.
Кроме того, лагерь постепенно ветшал. В 2004 г. правительство Украины выделило на масштабный ремонт 100 млн долларов, однако деньги исчезли, а работы не проводились вовсе. Принадлежащие «Артеку» катера и моторки на подводных крыльях тоже испарились. Дети ездили на экскурсии в старых автобусах «ЛиАЗ» с пробегом 300–500 тыс. км стоя, а жили по 12 человек в номере площадью 40 кв. метров. В опросных анкетах они постоянно писали о скудном питании: «Маленькие порции! Я не наедаюсь!» Хотя в советском «Артеке» всегда можно было попросить добавку и выбрать блюдо: не хочешь рыбу – бери курицу или говяжью котлету.
В январе 2009 г. «Артек» даже временно прекратил работу из-за финансовых проблем. Новую попытку реконструкции лагеря предприняли при президентстве Виктора Януковича, но и тут 140 млн гривен растворились словно в чёрной дыре. Если бы в 2014 г. «Артек» не забрали под российскую государственную опеку, он вряд ли уцелел бы. Вообще чудо, что за постсоветские годы лагерь потерял лишь 40 гектаров территории.
Во-вторых, всем воспитанникам, независимо от гражданства, насаждался украинский патриотизм. Старые песни о главном заменил новый гимн: «Дозволь нам клятву дати, що будем памятати «Артек»!» При этом регулярно приходили запросы от депутатов Верховной рады: почему, мол, в «Артеке» разговаривают по-русски, почему проводятся уроки на русском, почему песни у костра по-русски? Педагоги утомились писать объяснительные: таковы, дескать, традиции, а музыкальная культура нашего лагеря очень богата – иногда и на арабском поём. В желании Киева воспитывать патриотов на собственной территории нет ничего криминального. Но в сочетании с неспособностью достойно содержать «Артек» оно рождало у ребят и их родителей резкое неприятие.
Летом 2014 г. правительство России сразу выделило 895 млн рублей на развитие «Артека», а спустя год утвердило федеральную программу по развитию детского лагеря на пять лет с бюджетом в 5, 4 млрд рублей. В программе развития сказано: на 1 июня 2014 г. более 80 тыс. кв. метров зданий и сооружений полностью изношены, более 15 тыс. метров инженерных сетей – ветхие. Из десяти лагерей «Артека» готовы к приёму детей только пять, у двух из них лишь временное разрешение на работу. Поэтому к 2017 г. на возрождение «Артека» потратили целых 11 млрд, а к 2020 г. вложения возросли до 18 миллиардов.
Местные побаивались и слишком энергичной модернизации: сейчас нагонят в санаторную зону техники, всё разворотят и забетонируют. Но сделали в итоге красиво и современно, словно это Дубай: девять оборудованных спортивных площадок и кортов, три открытых бассейна, Дворец спорта с двумя крытыми бассейнами и спортивными залами, скалодром и верёвочный парк. Обновлены набережные лагерей «Кипарисный» и «Солнечный», смонтирован подводный волнолом, построено пляжное здание с отрядной площадкой на крыше. В 2014 г. в «Артеке» отдохнули 6 тыс. детей, а в 2016-м – уже 31 тысяча. Путёвка на летнюю смену в 2025 г. стоит 135 тыс. рублей, но большинство ребят приглашают либо на льготных условиях, либо вовсе бесплатно – за достижения в учёбе, спорте, творчестве.
Конечно, вряд ли кто-то сомневался, что Кремль с его любовью к советским символам захочет блеснуть: вот как «бандеровцы» довели «Артек» до ручки и вот как мы его спасли и обновили. Но у такого центра годовой бюджет почти как у Псковской области. И даже огромная Россия не сможет содержать много таких игрушек. А как тогда должны отдыхать около 18 млн наших школьников, которым не хватило места в «Артеке»?
Умерла так умерла
С присоединением Крыма у России стало на 517 км пляжей больше. К ним прилагалось 467 санаториев и пансионатов, 232 отеля, 92 детских оздоровительных лагеря и 31 детский санаторий. За 10 лет в развитие Крыма и Севастополя только из федерального бюджета вложили 1, 7 трлн рублей. Это большей частью инвестиции в инфраструктуру: дороги, мосты, аэропорты, инженерные сети. А крымские здравницы активно раздавали госкомпаниям и доверенным предпринимателям.
Впрочем, и до Евромайдана россияне распоряжались почти третью санаториев Крыма. Крупнейший по количеству номеров отель «Ялта-Интурист» принадлежал российскому девелоперу Александру Куликову. 27 отелями, виллами и таунхаусами Алушты владел банкир Александр Лебедев. А Сбербанк потратил не менее 6 млрд на реконструкцию гостиничного комплекса «Мрия» в посёлке Оползневое близ Ялты. Санаторий в Евпатории имелся у российского Минсельхоза, ещё три крымские здравницы принадлежали мэрии Москвы. Но никаких чудес не произошло: большинство госкомпаний реставрировали приобретения и использовали их для отдыха своих сотрудников. А цена отдыха для детей здесь кусается по сей день. Хотя по качеству это и близко не «Артек».
Тем не менее в последние три года из центра на места начали поступать сигналы: дескать, детские лагеря – важная часть патриотического воспитания, которую надо всячески поддерживать. Когда нынешняя Россия всё больше напоминает Советский Союз, Москва, похоже, готова перезапустить проект по возрождению пионерии.
Рухнувшая вместе с Союзом детско-юношеская краснознамённая организация долгое время воспринималась населением скорее саркастически: мол, насквозь идеологическая структура, уродующая сознание детей, а интеллект и представления о достоинстве должны формироваться «на воле». Но идея воспитывать лояльность государству со школьной скамьи никуда не исчезла. В 2000-е как детский проект «Наших» раскручивались «Мишки»: дети с 8 лет поддерживали президента Путина и призывали его стать главным «мишкой» страны. А в 2010-е развивалась куда теснее связанная со школой «Юнармия», но многих смущает её воинственность. 100‑летие Всесоюзной пионерской организации 19 мая 2022 г. было отмечено с особой помпой, и тогда многим наблюдателям показалось, что это выход. А до возрождения всего комплекса пионерских атрибутов остался один шаг.
Однако сегодня ничто не указывает, будто власти мечтают пионерию перезапустить. Это только на поверхности всё гладко: нынче аж 80% россиян считают, что детские организации наподобие пионерской нужны. Явных противников идеи – менее 16%, считают социологи. А какая может быть пионерия без трёх смен в лагере? Их популярность растёт: нынешним летом отправили или собираются отправить отпрыска в «систему» 19% россиян, имеющих детей и внуков 6–18 лет. Это втрое больше, чем в ковидном 2020 году. В целом каждый пятый родитель сообщил ВЦИОМ, что в последние 2–3 года отправлял в лагерь хотя бы одного из своих детей.
Но у этой оптимистичной, как барабанная дробь, статистики есть и обратная сторона. Во-первых, из того же опроса следует, что 80% россиян всё же стараются летом держать детей при себе. И если в 2020 г. 47% сограждан опасались, что ребёнок заболеет в лагере коронавирусом, то сегодня бактерий боятся всего 7%. Зато родителей волнуют качество питания и риск отравления (15%), охрана территории лагеря и безопасность отдыха (те же 15%). Многие переживают из-за отсутствия дисциплины и контроля за детьми (9%), безответственности вожатых (7%), а также опасаются за жизнь и здоровье детей в целом (7%). В опросе нет данных об опасениях буллинга, но очевидно, что эта вероятность беспокоит родителей.
Во-вторых, 80% из тех, кто поддерживает возрождение пионерии, ожидают, что путёвки в пионерлагеря, как и при СССР, будут бесплатными или хотя бы льготными. А такая система непонятно даже сколько могла бы стоить. В правительственных отчётах не найти даже примерных оценок расходов: верный признак, что об этом никто всерьёз не помышляет. К тому же три четверти россиян уверены, что у пионерии должна быть альтернатива: две-три организации при школе. Получается, мало кто из взрослых стремится к появлению в школах единой идеологии, пусть и звонко-патриотической, а попытка вернуть в жизнь детей красные галстуки на коммерческой основе может вызвать, мягко говоря, отторжение. И властям безопаснее оставить всё как есть.
А существующая система детского отдыха ещё и не каждому по карману. Российский союз туриндустрии весной 2025 г. озвучил, что отдых в лагерях подорожал на 15–20%, а сами смены при этом стали короче. Разлив нефтепродуктов в Чёрном море негативно сказался не только на детских здравницах Анапы, но и на Геленджике, Туапсе и Сочи, которые, по данным Роспотребнадзора, не задеты мазутом. Продажи путёвок в лагеря на всём побережье упали на 30–40%, но цены мало кто снижает, потому что у лагерей очень большая расходная часть. Есть и такие, кто по сравнению с 2024 г., наоборот, задирает прайс на треть.
Средняя цена путёвки в оздоровительные лагеря в России этим летом составляет 50–60 тысяч рублей. В качестве альтернативы бизнес продвигает и лагеря познавательные, что вдвое дороже. Идея в том, что всё больше родителей желают, чтобы ребёнок не только не болтался летом под ногами, но и проводил время «с пользой». Поскольку сегмент демонстрирует повышенный спрос, расширяется и ассортимент программ: искусственный интеллект, роботехника, медиаконтент, иностранные языки. По желанию клиента ребёнка могут научить за пять дней кататься на роликах или скейте – цена вопроса 35 тысяч. Столько же стоит курс по развитию эмоционального интеллекта. А если хотите, чтобы ребёнок к концу своих каникул заговорил по-китайски, готовьте шестизначную сумму. Пока трудно судить, как такое «повышение квалификации» летом согласуется с правом ребёнка на отдых.
В общем, центру непросто. Конечно, Москва может пойти знакомым путём, переложив на плечи региональных бюджетов и этот рюкзак тоже. Но если регион будет не в состоянии тащить его на плечах, он начнёт выкидывать из рюкзака вещи. Ведь когда на субъекты повесили школы и больницы, их начали активно «оптимизировать». И первым делом «под оптимизацию» попали как раз учреждения дополнительного образования. Их не обязательно закрыли. Чаще бывает, что детский лагерь на 300 человек отдали под пейнтбольный клуб, сохранив один корпус на 30 детей. Зато формально лагерь сохранился в ведении областного комитета по молодёжной политике.
Вот и получается, что, согласно отчётам, в России 45 тыс. оздоровительных учреждений, принимающих летом 8, 5 млн детей. А де-факто три четверти из них являются лагерями дневного пребывания. Чаще всего они создаются летом при школах, чтобы родители не жаловались, будто им некуда сплавить детей. А на такой базе, как бы ни хотелось, трудно создать воодушевляющую систему воспитания юных патриотов. Но улучшить ситуацию всё же можно. Надо только честно представлять себе реальную картину.
Лучше оставайтесь дома
На фоне 100-летия «Артека» министр просвещения Сергей Кравцов сообщил, что практики знаменитого детского центра будут включены в единую программу воспитания в других лагерях. Дескать, «Артек» уже давно занимается подготовкой советников школьных директоров по воспитанию, а его методики «уходят в народ». Но обычно методики без денег мертвы. А инициатива Кравцова встретила волну критики даже в Госдуме. Ведь в декабре 2024 г. Дума приняла поправки в закон «Об основных гарантиях прав ребёнка». Они включили в задачи организаций детского отдыха воспитание, которое должно осуществляться по федеральной программе: тут и патриотизм, и ценности традиционной семьи. Однако документ, оказывается, разработан без участия Российской академии образования, Минздрава, Минкульта и Минспорта. Плюс Росмолодёжь и МЧС также хотели бы принять участие. Такое впечатление, что опыт последних лет ничему не научил.
Как рассказывали «АН», ещё в 2009 г. в России насчитывалось 7 тыс. палаточных лагерей, а в 2013-м их осталось 1600. Из тысяч станций юных туристов осталось 180. В 2010 г. Роспотребнадзор фактически перенёс на школьные походы и экспедиции санитарные нормы оздоровительных лагерей. Дети не должны сами готовить пищу, в походе должны быть профессиональные повара и врачи. В палаточном лагере необходимо оборудовать электрическое освещение, столовую, установить холодильники! Понятно, что с таким аршином лагеря существуют до первой проверки. Инспектировать ведь не сложно: каждый выпускной класс перед походом обязан уведомить МЧС о маршруте и сроках.
Ещё в сытые 2000-е годы Минобразования постепенно вытравило детский туризм из госзаказа и устранилось от работы по его развитию. А тут ещё летом 2016 г. случилась трагедия в детском лагере на Сямозере в Карелии, унёсшей жизни 14 подростков. Группа из 47 детей и нескольких инструкторов шла на лодках по озеру и попала в шторм. В ходе расследования в деятельности лагеря, разумеется, нашли массу нарушений. Но на позорной скамье Петрозаводского городского суда оказались не только четверо сотрудников «Парк-отеля «Сямозеро», но и экс-руководитель карельского управления Роспотребнадзора Анатолий Коваленко с замом Людмилой Котович. И хотя чиновников в итоге оправдали, инцидент стал «красной ракетой» для всевозможных контролёров и проверяющих по всей стране: чтобы не оказаться в той же неудобной позе, надо выжигать лагеря на подведомственной территории огнём и мечом. Благо детский отдых в стране регламентировали 96 законодательных актов различных ведомств.
Проверки накрыли подростковые здравницы по всей стране: один только Роспотребнадзор провёл их 25 тысяч. Хотя в стране нет такого количества детских лагерей, они разом стали невыгодны всем ветвям власти: случись ЧП, могут сгореть карьеры не только чиновников МЧС и комитета по образованию, но и администраций района и области, которые «недоглядели». Лагеря, понятно, закладывают «цену» проверок в стоимость путёвки.
В Ленинградской области, где насчитывалось более 600 летних оздоровительных учреждений, штрафы коснулись двух третей участников рынка. Например, прокуроры привлекли руководство лагеря «Наследие» за отсутствие справок о наличии судимостей в личных делах работников. Детский омбудсмен Тамара Литвинова с ходу заявила, что частных детских лагерей быть вообще не должно, и она будет добиваться соответствующих поправок в федеральное законодательство. Хотя до 70–80% лагерей в различных субъектах федерации – частные. Если их все закрыть, то в правительстве той же Ленобласти от радости запустили бы хоровод: это ж сколько тысяч гектаров дорогущей дефицитной земли можно будет продать под коттеджи!
Директора школ, разумеется, испугались развивать туризм походный: случись что – они крайние. Тем более нельзя больше взять физрука с военруком и отправить с ними выпускников на озёра: педагоги должны пройти курсы инструкторов, получить разрешение. А оно им надо, если нет никаких стимулов? Зато стоит им поставить палатки, проверяющие налетят со всех сторон: то у ребёнка рюкзак с дыркой, то котелок на костре не имеет сведений о производителе.
В городском суде Торжка (Тверская область) судили двух молодых женщин, организовавших конный поход для детей в глушь. Никто не упал с лошади, никто не погиб и даже не ушибся. Но палаточный лагерь разбили не в лесу, а на окраине деревни Старое, где у одной из подсудимых дом в собственности. Хотя сруб никак детьми не использовался, его сочли стационарной базой отдыха, не оборудованной дополнительными эвакуационными выходами и «системой автоматической передачи сигналов АПС на пульт диспетчера пожарной охраны». Зато если выпускники собрались бы без взрослых на такую же дачу пить водку, то властям бы до этого не было никакого дела. Никто же не подсчитывал, сколько несчастных случаев происходит с ребятами летом в деревне у бабушки.
Во времена расцвета пионерии тяготы походов воспринимались как система получения ребёнком навыков, помогающих ему избегать опасности или преодолевать её в будущем. Сегодня же под безопасностью понимают полную изоляцию ребёнка от любой потенциально сложной ситуации. Безопасность стала кодовым словом, означающим вмешательство контролёров в каждый его бытовой чих.
Но другой рукой строгие депутаты не прочь разрешить выпускникам школ заключать контракт с Минобороны сразу после получения аттестата, минуя обязательные три месяца срочной службы. Словно всё необходимое о выживании они уже знают. А он костёр разжечь не в состоянии, поскольку в поход ни разу не ходил.
Поделиться
Поделиться
