Нью-Йорк пал
Социалист Зохран Мамдани стал мэром Нью-Йорка. Это особенный триумф: Мамдани пожинает плоды ненависти к Дональду Трампу электората демократов, действующего по принципу «назло бабушке отморожу уши». В финансовой столице мира, измученной бюрократическим регулированием, даже образованный класс проголосовал за явного левака, шиита индийско-угандийского происхождения, который обещает сделать жизнь богатых ещё хуже. «Легальные иммигранты, которые ненавидят Америку, избрали мусульманского коммуниста-джихадиста. Нью-Йорк пал. И если мы это не остановим, за ним последует остальная Америка», – говорит конгрессмен из Флориды Рэнди Файн. Но Мамдани всё нипочём. Выступая с победной речью, он обратился к президенту: «Дональд Трамп, я знаю, что вы это смотрите, поэтому у меня есть два слова для вас: «Сделайте погромче».
Как закалялся мэр
Человек, который с января 2026 г. будет командовать в Нью-Йорке, только в 2018 г. получил гражданство США. Мамдани не перестаёт напоминать: его семья пострадала от режима Иди Амина в Уганде, а в Индии ей доставалось от исламофобов. Кто в этом виноват? Конечно, западные демократии. С такими взглядами его папа Махмуд Мамдани занимался постколониальными исследованиями в Колумбийском университете, а его главная книга – «Гражданин и субъект. Современная Африка и наследие позднего колониализма» посвящена тому, как колониальные структуры портят жизнь африканских государств даже через 65 лет после обретения независимости. Ненависть к западному империализму не помешала ему заработать на обучение Зохрана в дорогом Боудин-колледже, где будущий мэр Мамдани специализировался на африканистике, а в диссертации анализировал идеи гуру постколониализма Франца Фанона.
На третьем курсе Мамдани стал активистом местного отделения организации «Студенты за справедливость в Палестине» и требовал отказаться от сотрудничества с университетами Израиля. В 2020-м он неожиданно победил на выборах в ассамблею штата Нью-Йорк при поддержке левого движения «Демократические социалисты Америки». В ассамблее он начал требовать повышения налогов для богатых и 15 дней голодал перед городской мэрией в поддержку нью-йоркских таксистов. Мамдани требовал списать им долги по кредитам, которые они брали на лицензию. Почему только им? Все остальные лицензии в Нью-Йорке дёшевы? Нет, но таксистов целая рать: 50 тыс. водителей «жёлтых» такси плюс 150–200 тыс. всевозможных «уберов». В октябре 2024 г. Мамдани уже пошёл в мэры Нью-Йорка на праймериз Демократической партии.
Программа 34-летнего политика проста, как помидор: зарплаты у всех вырастут, а халявы будет больше. Проезд в автобусе станет бесплатным, а сейчас он стоит более трёх баксов. Создадут сеть муниципальных магазинов, где еду можно будет купить намного дешевле. Зарплата будет не менее 30 долларов в час, хотя минимальная федеральная зарплата в Штатах в 2025 г. составляет 7, 25 доллара в час.
Было время, большинство в Америке составляли здравые грамотные люди, которые на такое не велись. Ну с чего минимальная зарплата должна вдруг вырасти в четыре раза, если страна переживает не лучшие времена, а государственный долг улетел за 30 трлн долларов? Даже если такую глупость осуществить, разве работодатель завтра не уволит значительную часть своего коллектива? И как это Штаты раньше обходились без государственных магазинов? Разве эти шопы не начнут тут же работать по принципам советской торговли, где никто не заинтересован грамотно хранить и реализовывать продукцию? Разве это не подтвердили эксперименты во Флориде и Миссури? Разве государственная почта не является в Америке символом безалаберности, воспетым в анекдотах? Бесплатные автобусы? Это в городе, где средняя зарплата официально составляет 94 тыс. долларов в год?
Но сегодня электорат стал другим. А Мамдани – вполне прагматичный популист, который играет на хотелках этого электората, как на саксофоне. Например, обещает заморозить квартплату. Даже первоклассник сообразит, что если в Нью-Йорке бесконечно растут местные налоги, сборы, пени, штрафы, то бизнес будет закладывать всё это в цену продукта. Дорожать будет всё, в том числе и недвижимость. Однако тысячи взрослых людей почему-то соглашаются, что экономические законы могут быть отменены в одном конкретном случае ради их сакрального удобства.
Было время, и в Нью-Йорке гордились своей полицией, покончившей и с итальянской мафией, и с гарлемскими молодёжными бандами. Сегодня будущий мэр Нью-Йорка пишет: «Нам не нужно проводить расследования, чтобы знать, что нью-йоркская полиция – расистка, что она против квиров и представляет большую угрозу для общественной безопасности. Что нам нужно сделать – это дефинансировать нью-йоркскую полицию». Считается, что бравого копа с пистолетом успешно заменит корпус соцработников под названием «Департамент общественной безопасности».
Это притом что преступность в Нью-Йорке растёт, особенно борзеют как раз афроамериканцы. Ежегодно штат Нью-Йорк теряет сотни тысяч жителей, за последние 10 лет уехали 2–3 миллиона. Но это не значит, что штат обезлюдел: просто на смену белым предпринимателям приходят мексиканцы, китайцы, чернокожие. Даже район Брайтон-Бич голосует за Мамдани, хотя иммигранты из стран соцлагеря обычно горой за республиканцев, поскольку не хотят повторения советского маразма в новой стране. Но они давно составляют на Брайтоне меньшинство, а «держат» район мусульмане, которых в Нью-Йорке 8–9% населения. Это выходцы из Пакистана, Палестины, Иордании, а Мамдани для них «свой».
На выборах Мамдани обслуживала, вероятно, самая многочисленная в истории команда из десятков тысяч волонтёров, которые обзвонили и обошли сотни тысяч домов избирателей. Они делали особую ставку на диаспоры, раздавая листовки на испанском, бенгальском, урду и хинди. В итоге явка на выборах превысила два миллиона человек, побив рекорд выборов 1993 г., которые считались самыми массовыми. И за свою победу Мамдани благодарил именно представителей различных иммигрантских сообществ – от йеменских владельцев магазинов и сенегальских таксистов до узбекских медсестёр и тринидадских поваров.
И даже его левые взгляды отходят на второй план, если парень не пропустил ни одного антиизраильского митинга в Нью-Йорке. На одном из них он заявил, что арестует премьера Израиля Биньямина Нетаньяху, если тот вдруг заявится на Манхэттен. Мамдани отказывается даже осудить выражение «глобализовать интифаду», которое трактуется как призыв к распространению звериной тактики боевиков ХАМАС на весь западный мир. За это исламисты готовы простить ему и ежегодное участие в гей-параде: нормальный популист ведь почти любым меньшинствам обещает привилегии.
А чеки на оплату этого банкета предполагается предъявить бизнесу. Кто бы сомневался: Мамдани предлагает ещё больше увеличить налоги на богатых, хотя в Нью-Йорке они и так выше, чем в среднем по стране. Чтобы доставить особое удовольствие чернокожим, он предлагает повысить бремя только в некоторых районах, где преимущественно проживает белое население. Хотя деньги без труда можно найти в 115‑миллиардной городской казне, финансирующей множество странных проектов и содержащей 300 тыс. муниципальных служащих.
Впрочем, называть Мамдани коммунистом – тоже перебор. Мэр не предлагает пока перейти от рыночной экономики к плановой, установить диктат одной партии, контролировать цены и распределять товары из центра. Скорее он герой Достоевского.
Город грехов
Фёдор Михайлович словно с Мамдани писал приживальщика Фому Опискина из повести «Село Степанчиково и его обитатели». «Я задыхаюсь от вашего хлеба. Ваши перины давят меня. Ваши конфеты были для меня кайенским перцем», – обращается Опискин к приютившему его помещику и отставному полковнику Егору Ростаневу. То же самое в адрес Америки и капитализма говорят молодые яппи в куфиях, причуды которых «ради мира» старается ублажать истеблишмент. В итоге Фома становится у Ростанева «совестью дома», которой все порядки в нём кажутся глубоко порочными и постыдными.
Как Фома Опискин заставляет своего благодетеля признать «самолюбивостью и бахвальством» любые воспоминания о службе в полку, осудить взаимные чувства к гувернантке и даже сбрить бакенбарды, так и Зохран Мамдани беспощадно стыдит единственную страну, в которой его семья смогла обрести безопасность и неплохо подняться. «Я пройду по вашим кредитным билетам и буду сыт благородством души своей», – говорит Фома, когда Ростанев предлагает ему сгинуть из его дома за крупный выкуп. Мамдани тоже не дурак, чтобы довольствоваться малым, если ему в руки идёт всё. Он заявляет, что никаких миллиардеров и толстосумов на Уолл-стрит быть не должно, так как такое богатство безнравственно. И обещает создать «фронт борьбы с исламофобией» в городе с самой крупной еврейской диаспорой.
В духе постколониальной теории источником всех экономических и нравственных проблем он называет белых американцев, их привычки и предрассудки, а главное – «белые привилегии», которые позволили им «монополизировать власть и медиа». Хотя в разгар предвыборной кампании было очевидно, что большинство медиа в Нью-Йорке контролируют единомышленники Мамдани. Свою «новую этику» он облекает в социально-классовые одеяния и пытается продать американцам как наследие Мартина Лютера Кинга. Хотя в ней за версту чуется трупный запах большевизма. А рецепты благополучия Мамдани слишком хорошо известны – они уже привели к коллапсу всех без исключения стран, что экспериментировали с ними у себя.
Фома Опискин у Достоевского воплощает самолюбие, оскорблённое всеми прежними неудачами. Риторика Мамдани тоже обращена к гипотетическим страданиям униженных и оскорблённых. Он хитро подталкивает нью-йоркских ростаневых к непрерывному покаянию за колониализм и саму принадлежность к западной цивилизации. А вменяемое ядро Демократической партии всё больше напоминает маменьку, которая идёт на компромиссы с радикалами и причитает всякий раз, когда Фома грозится от неё уйти. Но примирить таким образом «всех со всеми» – дохлый номер.
В конце концов Мамдани лишь имитирует страдания бедняков и лишенцев. Даже когда он ест на камеру руками, он остаётся видным членом элиты, получившим престижное образование, справившим роскошную гламурную свадьбу и живущим в дорогой квартире. Даже если снимает её по льготным ценам для людей с низким доходом.
Поделиться
Поделиться
